Агата Кристи - Раз, раз - гость сидит у нас [= Раз, два - пряжку застегни]
— Так — то так, да не совсем так. Вместе с инспектором Джаппом мы перед этим были у нее в отеле и осмотрели все вещи. Туфель с пряжками там вообще не было. Ни одной пары. Предположим, у нее все же была где — то припрятана старая пара — ну, например, на тот случай, если придется выйти в город после утомительного вечера или дня. Ну, когда, как говорится, ноги просто гудят. Но тогда другая пара должна была бы остаться в отеле, ведь так?
Блант улыбнулся. — По — моему, все это не так уж и важно.
— Неважно, — кивнул Пуаро. — Совсем неважно. Но вам ведь тоже не нравятся вещи, которые вы не в состоянии объяснить, я не ошибаюсь? И вот я стоял у того самого сундука и смотрел на туфлю. Было ясно — пряжку пришили совсем недавно, причем сделали это наспех, вручную. Вот тогда — то у меня и зародилось какое — то сомнение… Сомнение в самом себе. И я сказал себе: «Эркюль, сегодня ты слишком легкомыслен. Смотришь на мир через розовые очки. Даже старые туфли утром тебе показались новыми».
— А возможно, в этом и кроется объяснение всему?
— Нет, отнюдь! Глаза еще никогда меня не обманывали! Я провел осмотр трупа и то, что я увидел, мне очень не понравилось. Зачем понадобилось так зверски изувечивать лицо убитой, делать его практически неузнаваемым?
Блант неуютно поежился:
— Давайте оставим? это… Мы ведь знаем…
— Это необходимо, — твердо произнес Пуаро. — Я должен провести вас тем путем, который в конце концов привел меня к правде. Я снова сказал себе: «Здесь что — то не так. Вот лежит тело в одежде мисс Сил. Обувь — не в счет. Даже сумочка при ней. Но почему так изуродовано лицо? Может быть, потому, что это не лицо мисс Сил?
Я тотчас же начал анализировать все, что мне удалось узнать о внешности той, другой женщины — хозяйки квартиры. И неизбежно допустил, что это именно она лежит сейчас передо мной в этом сундуке. Тогда я прошел в ее спальню, где попытался представить себе, что за человек она была. На первый взгляд, они совершенно несхожи. Но сходство с «первой» было. Конечно, она была изящнее, более ухоженной, нагримированной, но, если отрешиться от этих деталей, нельзя было не признать определенного сходства между ними. Возраст, телосложение, волосы… Правда, было одно существенное отличие. Нам известен размер обуви м-с Чепмэн. Мисс Сил, насколько я знаю, носила чулки десятого размера, то есть на целый размер больше обуви м-с Чепмэн. Иначе говоря, нога у нее была несколько больше, чем у хозяйки квартиры.
Я снова подошел к телу. Если моя полусформировавшаяся идея окажется правильной и это тело действительно принадлежит м-с Чепмэн в одежде м-с Сил, то туфля будет ей немного великовата. Я потрогал ее, подвигал — она почему — то не скользила, сидела довольно плотно.
Значит, это все — таки тело мисс Сил? А зачем тогда так уродовать лицо? Затруднить идентификацию трупа? Почему же тогда не сняли одежду? Не забрали сумочку — ведь сделать это было очень просто. Нет же, все это осталось при покойной.
Это стало для меня настоящей головоломкой! Я стал рыться в телефонной книжке м-с Чепмэн в поисках ее дантиста — вот уж кто без труда определит, его ли пациент лежит сейчас перед ним или нет. И оказалось, что ее дантист — Морли. Старина Морли мертв, но идентификация все же оказалась возможной результат ее вам известен. Преемник Морли однозначно определил, что тело принадлежит м-с Чепмэн!
Блант стал проявлять признаки нетерпения, но Пуаро словно не замечал этого.
— Теперь передо мной встала иная проблема — психологическая. Что за человек была эта Мейбл Сэйнсбэри Сил? На этот вопрос существовало два ответа. Первый был очевиден из обзора ее жизни в Индии и рассказов ее же друзей. Честная, совестливая, чуть глуповатая женщина.
А была ли другая мисс Сил? Очевидно, была. Была женщина, обедавшая с установленным иностранным агентом Амбериотисом, которая подошла к вам на улице и представилась лучшей подругой вашей жены — утверждение почти невероятное! Женщина, которая покинула дом 58 по улице королевы Шарлотты незадолго до того, как там произошло убийство, которая тем же вечером посетила другую женщину, и эта другая, по — видимому, в тот же вечер была убита и, наконец, которая в тот же вечер исчезла, и вся английская полиция сбилась с ног, разыскивая ее.
Что же, это та же самая «первая» мисс Сил — чудаковатая, глуповатая и прочее? Явно нет. Получается, что если мисс Сил отнюдь не милое, спокойное создание, то она вполне может быть хладнокровной убийцей или почти наверняка его сообщницей.
Была у меня и еще одна точка отсчета — мое личное впечатление. Я ведь тоже беседовал с мисс Сил. Какое же впечатление она произвела на меня? О, м-р Блант, это отнюдь не такой простой вопрос. Совсем не простой! Я припоминаю, что все, о чем она говорила, ее манера говорить, мимика, жесты — все соответствовало той характеристике, — которую ей дали знавшие ее люди. Но, с другой стороны, это полностью подпадало и под линию поведения актрисы, удачно вошедшей в роль! Не надо забывать, что свой жизненный путь мисс Сил начала именно как актриса.
Большое впечатление на меня произвела и беседа с м-ром Барнсом, который тоже посетил тогда дом 58. Представьте — в тот же самый день! Так вот, согласно его версии, высказанной, кстати, весьма энергично, смерти Морли и Амбериотиса были случайными, тогда как истинной планируемой жертвой были вы!
— Ну, послушайте, м-р Пуаро! Заходить так далеко…
— А что не так? Вы что, забыли про все эти группировки, домогающиеся избавления от вашего диктата? От вас лично?
— Пожалуй, где — то так… Но при чем здесь смерть Морли?
— Скажите, откуда эта, если позволительно так выразиться, щедрость расходов не жалеть — непомерная расточительность на человеческие жизни? Не указывает ли это на какое — то великое преступление?
— Вы не верите в то, что Морли застрелился?
— Я никогда в это не верил. Ни минуты! Морли убили. Амбериотиса убили. Обезображенную женщину, точнее — ее труп был обезображен — тоже убили. Но зачем?! Ради большой ставки! По теории Барнса, кто — то пытался подкупить Морли или его партнера, чтобы он убрал вас.
— Ну что за ерунда! — воскликнул Блант.
— Такая ли уж это ерунда? Представьте себе, что кто — то хочет убрать кого — то со своего пути. Но планируемая жертва труднодосягаема, ее тщательно охраняют и вообще до нее трудно добраться. Убить такого человека можно, лишь не возбуждая его подозрений. А где человек, склонен менее всего ожидать подвоха, как не в зубоврачебном кресле?
— Пожалуй, вы правы. Мне это как — то не приходило в голову.
— Вот оно! И, поняв это, я увидел первый луч правды.
— Значит, вы приняли теорию Барнса? Да кто он такой в конце — то концов?
— Барнс был пациентом Рейли, назначенным на 12 часов. Отставной государственный служащий, в принципе — мелкая сошка. Но вы ошибаетесь, если думаете, что я уверовал в его теорию. Отнюдь! Я лишь воспринял ее основные положения.
— То есть?
— В течение всего расследования меня уводили в сторону — иногда непреднамеренно, иногда — умышленно. Но мне все время внушали одну вполне определенную мысль, а именно: это не простое, не «частное» убийство, а политическое преступление! И что вы, м-р Блант, являетесь в нем чуть ли не самой главной фигурой. Конечно же — банкир, финансист и к тому же отъявленный консерватор.
— Но как ни велик человек, он имеет и свою личную жизнь, сугубо индивидуальную биографию, не так ли? А я как — то забыл про это, упустил что ж, признаю свой промах. Забыл я про личную жизнь «общественных деятелей». В конце концов разве не было личных, интимных, так сказать, причин убивать Морли? Взять того же Фрэнка Картера.
— Нашлись бы аналогичные причины убить и вас, м-р Блант. Наследники у вас есть? Есть. А наследство — то солидное. Кто — то вас любил как человека, а кто — то, возможно, и ненавидел? Именно как человека, а не как деятеля!
Поняв это, я пришел к мысли о возможности некоей комбинации. Взять, например, нападение на вас со стороны Картера. Что это, как не политическое преступление?
Ну, а если поискать иную причину? Ее нет? Она есть! Ведь тогда в кустах находился еще один человек — тот, кто бросился на Картера и схватил его. А что ему мешало, скажем, самому спокойно выстрелить в вас и потом подбросить пистолет к ногам ошарашенного Картера? Тот машинально поднял бы оружие, после чего «покушавшегося» можно преспокойно схватить на месте преступления…
Кстати, о том самом «человеке в кустах». Я тщательно проанализировал все, что касается Говарда Райкса. В тот самый день он тоже был в доме 58 по улице королевы Шарлотты. Райкс — лютый враг всех ваших теорий и практических дел. Он им был и, думаю, таким и останется. Но кто он еще, этот самый Райкс? Это — человек, который мог жениться на вашей племяннице. В случае вашей смерти она унаследовала бы солидный доход. Это произошло бы, несмотря на все ваши гипотетические предосторожности на тот счет, что она, дескать, не смогла бы трогать основной капитал и прочее.
